Единственная жительница деревни Якимы Александра Пархоменко к сносу родной деревни относится спокойно: разве ж судьбу переспоришь?! Люди давно уже покинули Якимы: кто к детям в город подался, кто в Засинцы переехал… Дома, оставленные без хозяев, со временем пришли в запустенье, обрушились, полуразвалились, все вокруг заросло, одичало.
Дом Александры Филипповны стоит по эту сторону реки Ясенец, на пригорке, открытом всем ветрам, и издали напоминает небольшой хутор. Правда, в хозяйстве остались лишь большой пес, охраняющий дом и подворье, и несколько курочек.
– Раньше-то, когда хозяин мой был жив, корову, свиней… держали, – вспоминает Александра Филипповна. – В колхозе работали, я на ферме телят доглядывала. Нелегко было, но из-за домашних хлопот и работы в колхозе некогда было о трудностях думать. В деревне тогда нашей весело, многолюдно было. В каждой семье по трое и более детей. И у нас три сына. Живут мои детки в Мозыре, меня к себе не раз звали, но не могу я в городе жить: привыкла к родному дому. Не могу долго без своих Якимов. Правда, скучно одной, тоскливо… Коли совсем уж невмоготу станет, к брату своему, в Шатуны, схожу, посижу, поговорю – и легче становится.
Нелегкая доля выпала Александре Пархоменко. Много страданий вынесла она в молодости. Во время немецко-фашистской оккупации была угнана в Германию, где три года от рассвета до заката работала за кусок хлеба и кружку молока на фермерских полях и подворье. Тяжелый, изнурительный труд привел ее к ранней инвалидности (Александра Филипповна – инвалид II группы). Но не так страшны преклонные годы и возрастные недуги, как пугает одиночество и пустота. Надо отдать должное Александре Филипповне: она не поддается унынию, старается бороться с тоской, сжимающей сердце. Постоянно находит себе занятие по дому, по хозяйству. Все время думает о своих сыновьях и внуках, желает им здоровья и всяческого благополучия.
Ирина Дарина
